Кенотаф XIV века из Солхата в Крыму

На сайте просветительского проекта ОТКРЫТАЯ АРХЕОЛОГИЯ, посвященного археологии Крыма, опубликована статья «Кенотаф XIV в. из Солхата». Учитывая большой интерес наших читателей к истории Церкви Востока (так называемой «несторианской»), в особенности, к следам ее присутствия в таком регионе, как Северное Причерноморье, мы сочли необходимым привести здесь, с благодарностью, полный текст статьи.

Кенотаф XIV в. из Солхата

В Северное Причерноморье ислам проник довольно поздно, привнесенный сельджуками в ходе воинской экспансии в 20-е годы XIII века. Исламо-христианские взаимовлияния в городской культуре и ремесле, начиная с XIV века, отражая картину взаимного общения, имеют свою специфику. Их проявление свидетельствует о сложной системе сосуществования представителей множества культур и конфессий на территории Восточного Крыма в средневековье.

Примером такого сосуществования является, обнаруженное в Солхате каменное надгробие – кенотаф XIV в. местной работы, предназначенное, вероятно, для несторианина-сирийца. Арабская надпись надгробия, а арабский язык, как известно, входит в сирийскую среду уже в VIII–IX вв., когда начинается процесс взаимодействия сирийской и арабской письменных культур) гласит:

«Кто скромен с людьми, того Аллах возвысит! Кто оставляет после себя в наследие знание, не умирает!».

Утверждать, что кенотаф принадлежал несторианину, было бы, скорее всего, неверно, учитывая то, что в надписи присутствует риторическое обращение к Пророку. Но на одном из торцов надгробия высечено изображение креста, а на противоположном торце – изображение исламской лампы. Близкий по конфигурации крест можно видеть на торце несторианского надгробия эпохи Юань (1277–1367) из Центральной Азии в собрании музея Гимэ, где несторианская традиция восходит к кераитам домонгольского времени.

Свет лампы на надгробии из Солхата – это символ Бога в контексте исламской доктрины. Доказывает это 24 сура Корана, которая так и называется – «Свет». Для нас важен стих 35:

«Аллах – свет небес и земли. Его свет – точно ниша; в ней светильник; светильник в стекле; стекло – точно жемчужная звезда. Зажигается он от дерева благословенного – маслины <…>. Масло ее готово воспламениться, хотя бы его и не коснулся огонь. Свет на свете! Ведет Аллах к Своему свету, кого пожелает, и приводит Аллах притчи для людей. Аллах сведущ о всякой вещи!» (Коран. 24: 35).

И крест, и лампа на надгробии изображены равновелико и обрамлены венками, придающими композициям торжественный геральдический характер. То обстоятельство, что христианский символ «уравновешивает» лампа, а не минарет, как обычная антитеза в мусульманской традиции, подчеркивает то, что заказчик не желал придать смысл агрессии или наступления на христианскую атрибутику.

Торец кенотафа с изображением креста.

Что же символизирует крест? Возможно, ответ дает текст реверса золотой монеты 1251 года из крестоносной Акры. Здесь, помимо арабов мусульман, жили и арабы христиане. Так, арабская надпись монеты гласит:

«Мы гордимся крестом Господа нашего Иисуса, Мессии. В нем наше спасение, наша жизнь и наше воскрешение, в Нем наша безопасность и искупление грехов».

Равноконечный крест на динарах и дирхемах Акры, отвоеванной крестоносцами в 1191 году, должен был сделать новые выпуски легко отличимыми от традиционных дирхемов мусульманского Дамаска. По наблюдениям нумизматов, чеканка христианских подражаний дирхемам была прекращены, возможно, в 1253 году, но золотые монеты чеканились еще до 1258 года.

Как следует из надписи, солхатский кенотаф создан для «человека знания». Надгробие городского интеллигента – памятник уникальный. В нем нашло отражение признание некой внутренней близости людей разных религиозных убеждений, место встречи которых в повседневном быту ограничивалось городской улицей или рынком. Но символы, высеченные на торцах кенотафа и объединенные «примиряющей» надписью с комплементарной отсылкой к Пророку, не следует считать проявлением культурного синкретизма. Речь скорее могла бы идти о признании отношения человека, в честь которого памятник был создан, к обеим общинам – мусульманской и христианской.

Анализируя тему религиозного баланса в том варианте, как он нашел свое проявление в декоре солхатского кенотафа с изображениями лампы и креста, можно усомниться в обывательском мнении о глубине взаимного отторжения ислама и христианства на уровне личности. История знает, хоть и немногочисленные, но другие яркие примеры, так в 1348 году в зачумленном Дамаске Ибн Баттута наблюдал «коллективную молитву мусульман, евреев и христиан о ниспослании Господом спасения их жизней».

Солхатский памятник, не свидетельствуя о смешении религиозных практик, дает редкое представление о признанных городским обществом двойственной самоидентификации «владельца» надгробия и возможности соотнесения себя с разными религиозными общинами.  Для мультикультурной среды средневековых городов Восточного Крыма тема сосуществования религиозных общин значима и требует внимания.

Торец с изображением лампы

История общих корней иудаизма, христианства и ислама в реальной жизни все-таки не часто находила прежде и находит в наше время адекватное восприятие. Существовали, разумеется, и общие изобразительные мотивы, например, в изображении шестилучевой звезды. Эту фигуру, сложившуюся и традиционно используемую в круге памятников иудаики, в Солхате можно видеть в декоре реверса серебряных монет хана Тула-Буги (1287–1291), каменной резьбе как мусульманских, так и армянских надгробий.

Культурный облик Солхата определяли три главных условия. Во-первых, этническая неоднородность населения, где наряду с тюрками и отюреченными монголами проживали армяне. В городе также проживали византийцы, очевидно, греки, славяне, аланы, латиняне и евреи (иудеи и караимы). Второе условие связано с исповедальной переплетенностью всех без исключения религиозных общин, включая исламскую. Третье условие определила открытость культуры этно-религиозных общин широкому спектру инноваций, как со стороны исламского мира, так и христианского Востока, Византии и Латинской Романии.

XIV век отражает модель «перекрестка культур» в той, или иной мере характерную для всего средневекового Крыма.  Ислам в этот период для Восточного Крыма так и не стал «государственной религией», способной подчинить иноверные конфессии. Солхатское надгробие с символами мусульманской и христианской религий, несмотря на свою уникальность, свидетельствует об определенном уровне толерантности населения Крыма в золотоордынский период.

Список литературы

Крамаровский М.Г. Кого Аллах возвысит (еще раз об уникальном надгробии XIV в. из Солхата) // Крымское историческое обозрение. № 1. 2014.

Примечание

Статью М. Г. Крамаровского «Кого Аллах возвысит (еще раз об уникальном надгробии XIV в. из Солхата)» можно скачать в формате PDF, пройдя по следующей ссылке.

Роланд Биджамов